29 октября 1955 году в Севастопольской бухте произошла трагедия. В 1 час 30 минут на линкоре "Новороссийск" произошел взрыв, насквозь пробивший многопалубный бронированный корпус корабля. Погибло по разным данным от 600 до более 800 членов экипажа и участников спасательной операции. Эта трагедия по масштабу и количеству жертв входит в число самых драматических катастроф военно-морского флота России и Советского Союза, сообщает ИА SevastopolMedia.
29 октября в 1 час 31 минуту под корпусом корабля с правого борта в носу раздался взрыв, эквивалентный 1000—1200 кг тротила, насквозь пробивший корпус линкора, вырвавший часть палубы полубака и пробивший в подводной части дыру в 150 м². Поскольку в месте взрыва находились носовые кубрики, сразу погибло от 150 до 175 человек. Взрыв произошёл возле Госпитальной стенки Севастопольской бухты. Кроме того, через 30 секунд раздался второй взрыв по левому борту, в результате которого образовалась вмятина в 190 м².
Как пишут "Известия", "Новороссийск" в тот день вернулся с учений, и, когда корабль отшвартовался, часть экипажа получила увольнение. Вместе с большинством офицеров на берег сошел и капитан Хуршудов. Но на борту всё равно осталось более полутора тысяч человек: дежурные офицеры, большая часть экипажа и около двухсот человек нового пополнения из курсантов морских училищ и солдат сухопутных войск, переведенных во флот. Они еще не освоились на корабле и своих обязанностей при пожаре, естественно, не знали.
На "Новороссийске" сразу объявили боевую тревогу, с соседних кораблей стали прибывать аварийные партии и медгруппы. Быстро вернулись находившиеся в городе офицеры линкора. Еще раньше прибыли командующий флотом вице-адмирал Виктор Пархоменко, начальник штаба флота, командующий эскадрой и другие представители командования. Всего на корабле оказалось семь адмиралов и 28 старших офицеров, что только внесло сумбур и непонимание.
По свидетельству очевидцев, капитан Хуршудов сразу предлагал эвакуировать на берег всех, кто непосредственно был занят в борьбе за живучесть корабля, но командующий приказал построить экипаж на корме и ждать.
Внутрь судна были направлены усиленные аварийные команды как самого линкора, так и прибывшие с соседних кораблей — крейсеров "Михаил Кутузов", "Молотов", "Фрунзе", "Керчь". Несмотря на их усилия, вода продолжала прибывать через страшную пробоину.
К трем часам носовая оконечность линкора погрузилась до 2-й башни главного калибра, левый борт опустился в воду до кормовой башни. Командующий приказал буксировать тонущий корабль в сухой док, для чего подошедшие буксиры пытались развернуть линкор. Корабль накренился на нос настолько, что показался руль. В 3.45 начальник штаба эскадры кораблей Черноморского флота контр-адмирал Николай Никольский попросил разрешения у командующего флотом снять с корабля личный состав, не занятый борьбой за живучесть и стоящий на юте. Командующий отказал.
К четырем часам крен достиг 17 градусов. Никольский снова попросил разрешения на эвакуацию экипажа и снова получил отказ. Люди работали внутри судна, хотя оно могло в любую секунду пойти ко дну, остальные толпились на палубе. Некоторые офицеры отсылали матросов наверх, но сами оставались на посту. В 4.12, чтобы попытаться выровнять судно и избежать опрокидывания, была отдана команда "Открыть кингстоны!". Старшина трюмных машинистов Вячеслав Касилов, отлично понимавший положение, попрощался с товарищами на юте и спокойно пошел вниз выполнять приказ. Но было поздно. В 4.14 корабль накренился настолько, что предметы с палубы полетели в воду, а люди держались, лишь цепляясь за леера.
Буксиры вынуждены были рубить канаты, чтобы не последовать на дно за огромным линкором. Прозвучала команда "В воду!", но через мгновение "Новороссийск" опрокинулся, погребая под собой людей. Немногих выплывших подобрали спасательные шлюпки, единицы сами добрались до берега, до которого было всего-то 130 метров.
Практически сразу начались спасательные работы — внутри перевернувшегося корабля находились сотни людей. Вот как описывал события их участник, водолаз Иван Петрович Прохоров:
"Под водой картина была страшная... Мне по ночам потом долго снились лица людей, которых я видел под водой в иллюминаторах, которые они силились открыть. Жестами я давал понять, что будем спасать. Люди кивали, мол, поняли... Погрузился глубже, слышу, стучат морзянкой, — стук в воде хорошо слышен: "Спасайте быстрее, задыхаемся..." Я им тоже отстукал: "Крепитесь, все будут спасены". И тут началось такое! Во всех отсеках начали стучать, чтобы наверху знали, что люди, оказавшиеся под водой, живы! Передвинулся ближе к носу корабля и не поверил своим ушам — поют "Варяга"!" (цитата по Н.Непомнящий "Реквием по линкору "Новороссийск").
Но вызволить удалось немногих. Когда дно судна прорезали автогеном, воздух из "мешка" вышел и "Новороссийск" моментально стал погружаться в воду. Последних спасенных удалось извлечь 1 ноября, но слабые стуки водолазы слышали и спустя сутки.
По информации "Известий", правительственная комиссия по расследованию причин катастрофы приступила к работе уже на следующий день. Возглавлял ее заместитель председателя Совета Министров СССР генерал-полковник инженерно-технической службы Вячеслав Малышев. В комиссию вошли адмиралы Кузнецов, Горшков и Виноградов, генерал-лейтенант Шилин от КГБ СССР и другие. Следователи допросили всех свидетелей и участников, водолазы осмотрели дно. Работали две экспертные комиссии (начальника ГУ надводных кораблей Б.Г. Чиликина и директора ЦНИИ-45 контр-адмирала В.И. Першина), изучавшие мельчайшие технические подробности. Вывод правительственной комиссии был расплывчатым: вроде признали, что линкор взорвался на немецкой мине, но вариант диверсии тоже не исключался. Все материалы комиссии по возвращении ее в Москву были засекречены, часть протоколов уничтожена. В 1957 году председатель комиссии Малышев скончался (в 1953 году он получил большую дозу радиации во время испытаний ядерной бомбы) и никого, владевшего полной информацией по этому вопросу, не осталось.
